Жизнь в тени

[NeonMort]

Это мой первый рассказ о вампирах. Поэтому неособо им горжусь. Но тем не менее люблю.

Жизнь в тени: Дневник вампира

Вступление
Думаю, пришло время открыть свою жизнь после жизни. Судьба подарила мне много прекрасных мгновений, и я благодарен ей за это. Но я также благодарен ей и за то, что человек всегда хочет забыть: разочарование, боль, потерю и даже смерть. Все это мне пришлось пережить, но я жил на этой земле, и значит, все это было не напрасно. “Конец - это не конец всего, это начало перемен”.
Свое прежнее имя я давно потерял, да и не в праве теперь когда-нибудь им называться. Если задуматься, что такое имя?! Это всего лишь слово, отличающее тебя от других и не дающее тебе в принципе ничего, кроме названия. И все это совершенно не важно.
Жизнь оставила мне от памяти о самом себе лишь вторые десять лет моей собственной жизни. Мне было двенадцать, когда Наполеон Бонапарт вторгся в мою страну, чтобы покорить Габсбургов. Но все мы были невероятно рады, когда русским удалось сделать то, что мы не смогли. Эти храбрецы гнали Бонапарта, как старого хитрого лиса, забравшегося не в тот курятник. Он бежал, поджав хвост, до самой своей норы, и за неудачу был изгнан из стаи.
Но я был далек от этого. Отец хотел, чтобы я пошел по его стопам и стал заниматься военным делом, но вместо этого я все чаще сбегал из военной школы. Объяснение всему лишь то, что я предпочитал зачитываться книгами по истории, философии, алхимии и средневековой мистики, вместо того, чтобы слушать скучные лекции по политике или военной стратегии, мы все равно на них часто спали. Но мечтам отца не суждено было сбыться. Война и смерть взяли его так же быстро, как и мать забрала меня домой. Она считала, что для меня это будет лучше. Я тоже так думал.
В двадцать лет я потерял мать, так и не смерившуюся с гибелью отца. Я продал наше маленькое поместье и уехал в город, а потом… через два года произошло это…
Пробуждение
Тот день начался для меня с невероятно темной ночи. Я, впрочем, как и всегда шатался без дела по ночным улицам.
С того дня прошло уже невероятное количество лет, и я побывал во многих городах почти всех сторон света и оценивать их красоты мне приходилось также ночью. Да.… Именно тогда многие их тайны открываются и появляются на свет, то есть во тьму.
Тьма была и остается моей сущностью. Она течет в моих жилах. Она - это я, а я - это она.
Так вот, я шел в темноте улиц. Свернул и пошел через парк, полный теней. Из-за туч выплыла белая жемчужина луны, тогда послышалось рычание, и на меня набросился он.
Мне было трудно дышать, острые камни дороги впивались в мою спину. В моих глазах забегали белые точки, появившиеся сразу же после падения, наверное, я ударился головой. Я снова услышал звериное рычание, но уже над собой. Пелена спала с моих глаз, и я увидел его, и мне стало страшно. Первобытный животный страх сковал все мое тело. Возле моего лица была разинута пасть с огромными клыками, на которых играл лунный свет, с них мне на грудь длинными каплями свисала слюна.
Я многое читал об этих жутких созданиях, книги по средневековью помогли мне в этом. И я сразу все понял.… Это был оборотень. Послышался легкий свист, подобный тому, которым призывает хозяин заблудившуюся собаку. Он выгнулся надо мной, еще раз зарычал, но уже на того, кого я не видел. Тогда раздался выстрел, и на мою грудь закапала горячая кровь, перемешанная с жидким серебром. Оборотень дернулся и, спрыгнув с меня, помчался на стрелявшего в него. Как только он меня оставил, я почувствовал невероятную боль, мои плечи были просто разорванными, и я слышал, как кровь покидает мое тело. Может, оборотень меня даже и укусил, до сих пор не знаю.
Я понял, что моя душа скоро покинет меня. И все это время я слышал выстрелы, звучавшие как удары моего собственного слабеющего сердца, а еще в воздухе было невыразимо жуткое рычание оборотня. Раздался еще один выстрел. Рычание. Предсмертный вой, моя кровь от него стынет в жилах. Выстрел. И тишина.
У меня перед глазами появился какой-то туман, я терял сознание. Но я все же услышал шаги, и они медленно приближались ко мне. При каждом шаге слышались звонкие удары пустых гильз о камни дороги. Они удивили меня, я раньше ничего подобного и не слышал, но я хватался мысленно за эти удары, как будто от этого зависела моя жизнь.
Высокие сапоги остановились слева от меня, а их хозяин сел на корточки и заглянул мне в лицо.
- И вздумалось же тебе бродить здесь, когда полная луна играет в прятки со своими рабами!
В его голосе была усмешка, но звучало в нем что-то очень знакомое.
- Я Луи. Надеюсь, ты замолвишь за меня словечко там, куда сейчас отправишься.
Но потом он взял мою руку и прошептал:
- Хотя какая разница. Все равно это когда-нибудь должно случиться. Почему же не сейчас?! - Луи сделал небольшую паузу, будто прислушиваясь к чему-то. Он обмакнул пальцы в моей крови. - Знаешь, малыш, а ведь твоя кровь не хочет умирать и сердце тоже. Но ты можешь поменять одну тьму на другую. Ту тьму, что настигнет тебя, когда твой сон станет вечным, на ту тьму, что ты сейчас видишь вокруг, хотя она тоже будет вечна. Но ты при этом сможешь обмануть чародейку смерть. А это славное занятие, уж поверь мне! Ну же, решайся, иначе будет слишком поздно.
Его слова показались мне странными. Он поставил передо мной выбор, который был последним в моей жизни в том, теперь уже другом и чужом для меня, мире. Потом я много раз сомневался, правильно ли я решил, но сейчас я уже не жалею, что сказал ему…
- Да… - я сделал свой последний вдох. Луи усмехнулся, и я почувствовал, что что-то теплое капает мне в рот. А моя душа словно отлетала от тела, и я провалился в густую темноту.
Пей…
Когда мои глаза наконец-то открылись, было уже утро. Вокруг меня были темнота и холод, я слышал, что в моих жилах тоже течет эта тьма и этот холод, мое тело впитывало все это каждой клеткой, и я знал, что наступило утро.
Я сел. По моим плечам рассыпались длинные волосы, тогда как мои были коротко острижены. Я ощупал себя и осознал, что все мои раны уже затянулись и исчезли. Вблизи от меня стояло огромное зеркало в позолоченной раме, и вся комната была обставлена в том же стиле. Все вокруг отдавало стариной, эдакое возвращение на несколько веков в прошлое. Меня невероятно потянуло к этому зеркалу, я ощущал неописуемую необходимость взглянуть на свое отражение, на свое лицо.
И что же?! Я поднялся, ноги мои слегка подкашивались. Я встал прямо напротив зеркала, и… и тут же с испугом попятился, налетел на стол, с него что-то посыпалось и со звоном разбилось.
Моего отражения не было!..
- «Это, должно быть, галлюцинация, игра моего больного воображения!»
Да после нападения оборотня и не такое могло привидеться.
За моей спиной скрипнула дверь, но я даже не пошевелился, а все смотрел и смотрел в зеркало, но меня там не было, впрочем, как и отражения открывшего дверь. Мой страх был ужасно велик, ничего подобного до этого мне испытывать не приходилось.
Я все же обернулся, в дверях стоял мой ночной спаситель. Я никогда раньше не видел таких людей, каким был он. Нет, он не был человеком.
- Что ты со мной сделал? - крикнул я.
- Ничего особенного, - ответил Луи с усмешкой.
- Что ты со мной сделал?
- Я дал тебе новую жизнь.
- Это, - я ткнул в зеркало, - это ты называешь жизнью?!
- Ты забыл, что сам ее выбрал, - Луи непринужденно сел в глубокое резное кресло, в руке он держал бокал, наполненный, как мне сначала показалось, вином. - Разве не ты сам сказал мне «да», когда мог ответить «нет»?!
Я промолчал. Он был прав. Луи подал мне второй бокал, я принял его из его рук. Я почувствовал нестерпимую жажду и жуткий голод. Меня притягивало содержимое этого хрупкого бокала. Луи отпил и облизнул губы.
- Попробуй, она еще теплая.
Я приблизил бокал к губам, я задыхался, в моих ушах отдавались гулкие удары, нет, не сердца, оно остановилось еще ночью. И тогда я увидел усмешку на губах Луи, он улыбался, свет еле горевшего камина играл на его клыках.
И мне стало страшно. Страшно оттого, что я стану таким, что я уже такой!..
- Это же кровь! - мой голос дрожал, но я почти кричал. Я отшвырнул от себя бокал.
- Да, а ты чего ожидал?! Пей, она быстро остывает. Запомни: никогда не пей холодную кровь, а также кровь после того, как остановилось сердце. Помни об этом во время первой охоты.
- Замолчи! - я закрыл уши руками. - Ты чудовище!
Луи рассмеялся, откинувшись в кресле:
- Такое же, как и ты теперь.
- Я никогда не буду ее пить!
Луи снова рассмеялся. Он был невероятно красив. Но сильнее всего к себе привлекали его глаза, а были они голубыми, миндалевидной формы, но прозрачные и холодные, как лед. Светлые волосы Луи сейчас были собраны в аккуратный хвост. Я никогда не встречал таких ни людей, ни вампиров, ни до, ни после того дня.
- Я так и думал. Какая-то человеческая часть все еще жива в тебе. Пока она с тобой связана, ты слаб и беззащитен. Пей! - он протянул мне еще один бокал. - Я, твой создатель, приказываю тебе! Пей!
- Я не стану убийцей! - но воля моя слабела под чарами Луи. Противостоять ему было нелегко.
- Я знаю, ты голоден, жутко голоден. Твое тело требует крови, оно хочет, требует ее тепла. Признайся самому себе! Ты вампир!
Луи был демоном, демоном искусителем, демоном ночи.
- C’est ridicule. Voyons... - «Это смешно. Нуже…» - Пей, и боль уйдет.
Да, я жаждал крови. Казалось, не только мое горло, но и все внутри меня пересохло. Умирало от жажды. И я не выдержал. Схватив бокал из рук Луи, осушил его одним махом. Но мне этого было мало.
- Еще, - прорычал я. Луи пододвинул ко мне хрустальный графин. С его губ не исчезала усмешка, но мне было все равно, я не мог насытиться. Все мое существо растворялось в этом тепле, что разливалось по моему телу с каждым глотком. Меня поймет только тот вампир, каким был тогда я. Новорожденный вампир, впервые испивший крови.
Наверное, я был похож на пьяницу, жадно пытавшегося одолеть похмелье.
- Хватит, - Луи смеялся, - хватит, а то я не смогу тебя потом прокормить.
Я послушался его. Луи был прав, став настоящим вампиром, я смогу избавиться от своей человеческой натуры, которая приносила всегда мне лишь боль. В моем теле рождалась новая сила. Я облизал губы, и мой язык нащупал клыки. Но по мере того, как дыхание мое успокаивалось, они уменьшались, пока не стали размера чуть большего, чем нормальные. Я улыбнулся, что не скрылось от Луи. Он лукаво заулыбался мне в ответ.
- Я же говорил. А теперь, я думаю, надо дать тебе имя, - он задумчиво потер подбородок. - Ты мне кое-кого напоминаешь. Не помню кого, столько лет прошло, но я помню его имя. Теперь оно принадлежит тебе. Отныне ты вампир Вальд.
Новая жизнь
С каждой ночью мое восхищение Луи становилось все больше. Он стал для меня настоящим отцом. Заботился, оберегал. Думаю, если бы пришлось, он, не раздумывая, отдал бы за меня жизнь.
Луи оказался французом, это я понял по его привычке в порыве гнева ругаться на французском. Он знал много языков, но ругался он только на французском! Кем бы мы ни были или пытались казаться, наша сущность всегда открывается в гневе. Луи был великолепным наставником. Казалось, его знания о мире безмерны. Впрочем, я быстро понял почему. Когда у тебя впереди вечность, скрасить ее можно лишь познанием мира. В этом мы с Луи были похожи.
Постепенно Луи приучал меня к жизни вампира. Я узнал, что днем нам не так уж и обязательно спать в гробах. Мы всего лишь должны избегать прямых солнечных лучей, поэтому в пасмурные дни нас можно было часто увидеть слоняющимися, яко бы, без дела на улицах городов. Я никогда не мог даже представить, что вынужден буду жить в тени.
Самым страшным для вампира оказалось разоблачение. Вампир, которого знают в лицо, обречен на голод.
- Граф Дракула, Джек Потрошитель и остальные, - говаривал Луи, - где они теперь?! Их предали забвению и обрекли на вечный голод.
Теневой мир, оказалось, был полон жизни. Его населяют те, кого считают чей-то больной фантазией, глупой выдумкой. Про них я в прошлой своей жизни думал точно так же. Во тьме обитают не только вампиры, но и ведьмы, неравнодушные к нам, колдуны, презирающие нас, гаргульи, помогающие нам, Луи говорил, что иногда появляются демоны и темные ангелы, но я их никогда не встречал.
Однажды я спросил об оборотнях. Луи ответил, что когда-то они служили первым вампирам. Оборотни были их воинами, дневными сторожами. Но Луи точно не знал почему, но они освободились и стали уничтожать своих хозяев. Так было положено начало вечной войне.
Но для оборотней у нас были приготовлены пули с жидким серебром, так как слуги луны подвержены только этому металлу. Луи их делал сам. Он никогда не покидал дома без заткнутых за пояс револьверов с серебряными рукоятями. А когда я стал попадать в движущуюся мишень с закрытыми глазами, полагаясь лишь на свой слух и предчувствие, Луи подарил мне вторую такую же, как и у него, пару.
Вдвоем мы изъездили полмира. В это время я чувствовал себя, как ребенок в рождественское утро. Мир был большим мешком подарков. Я побывал во всей Европе, а потом отправился в Азию, и в совершенстве познал искусство самураев. Мой учитель Накио отдал мне свой меч в знак того, что я превзошел его. Я знал, Луи гордился мной, хотя он бы этого никогда не признал. Он был гордым и дерзким, никогда не признающим свои слабости.
Года летели с быстротой ветра, кареты сменились первыми автомобилями, появились быстроходные корабли, потом самолеты. Потом наступила эра войн, кровавых восстаний и революций. Людям не свойственно жить в мире с самим собой, что уж говорить о тех, кто их окружает.
А когда я прожил в обличии вампира почти два века, я убил своего первого оборотня. Это случилось в Париже. Тогда со мной был меч Накио. Признаюсь, оборотень был легкой добычей, мне пришлось спасать от него маленькую девочку. Схватка произошла так быстро, что я и не помню ее. Оборотень не успел даже тронуть девочку, поэтому она не пострадала, лишь была очень напугана.
Я взял ее на руки, удивительно, но она не испугалась меня. Ей было не больше пяти. Ее медные кудри щекотали мою щеку.
- Ну и добыча попала к тебе в руки! - сказал появившийся из темноты Луи. - Ее молодая кровь пойдет тебе на пользу.
Ох, Луи, Луи… Он с моего перевоплощения в вампира упрашивал заняться настоящей охотой. Да, Луи любил убивать ради удовольствия, даже когда и не был голоден. Я же поступал совершенно по-другому. Я даровал смерть тем, кто заслуживал ее, кто нуждался в ней, кто молил о ней. Но и мне не приходилось голодать, с каждым десятилетием таких людей становилось все больше. Богачи пресыщались своей жизнью, испытав в ней все, что, по их мнению, было возможно, и смерть становилась для них заманчивым приключением. Бедняков, жаждущих ее, тоже было немало.
- Ну же, Вальд.
Девочка увидела сверкающие клыки Луи и в страхе прижалась ко мне.
- Отойди, Луи, ты пугаешь ее.
- Как ты противен! Ты вампир! Ты должен пить кровь. Ты должен забирать жизнь, а не даровать ее.
- Замолчи, Луи.
Девочка подняла свои глаза и посмотрела на меня. Эти глаза… Я не забыл их и сейчас… Они были прекрасны, с ними не могла бы поспорить ни зелень лугов, ни зелень молодой листвы, ни зелень самого моря! Заглянув в них, я вспомнил свою прошлую жизнь, во тьме ночи засияло вдруг яркое весеннее солнце. Но этим глазам пришлось заплатить слишком высокую цену за свое спасение и свою красоту.
Луи все же отстал, а девочка, погладив мою щеку, наивно прошептала:
- Ты тоже, как и он, вампир?
- Да, малышка, - я улыбнулся, и она увидела мои клыки.
- Но ты совсем не такой. Ты другой.
- Может быть.
- Мили! - послышались крики в темноте. - Мили!
- Это мои мама и папа. Я обиделась на них и убежала.
- Они ищут тебя и волнуются.
- Я их очень люблю, но они постоянно ссорятся и забывают обо мне. Но я все равно их люблю.
- Ты любишь секреты?
Мили нахмурила маленькие бровки, а потом утвердительно кивнула.
- Тогда не рассказывай маме с папой, что тебя спас вампир. Хорошо? Это будет наш с тобою секрет.
- Он будет только нашим, - она поцеловала меня в щеку и, когда я поставил ее на землю, побежала к родителям. На полпути она обернулась. - Спасибо тебе!
- Какое милое создание. Un bijou! - «Прелесть!»
- Прекрати.
- Так ты совсем раскиснешь, - внезапно он выругался, но я не разобрал его слов. - Теперь она знает, кто ты, Вальд! Ты еще пожалеешь, что спас эту девчонку. Придет время, и она уничтожит тебя. Тебя, кто может стать величайшим вампиром всех времен! Ты все еще человек… Что ж, пора вести тебя к Алхимику.
Алхимик
И Луи отвел меня к нему. Алхимиком оказался не сумасшедший старикашка, как я думал, а весьма неприятный мужчина. На вид ему было под пятьдесят, длинные седые волосы, одет элегантно, но в духе начала ХVII века. Я сразу же почувствовал исходившее от него зло. Я не понимал, как Луи мог относиться к нему с таким уважением, даже с восхищением.
- Значит, это ты Вальд, - Алхимик оценивающе взглянул на меня. - Я Генрих Алансон, это меня называют Алхимиком.
- Алансон, ему нужно избавиться от своей излишней человечности.
- Но тогда он перестанет быть одним из уникальных явлений в истории, вампиром с душой человека, - я почувствовал взгляд Алхимика на своей спине. Я воспользовался тем, что меня будто не замечают, и углубился в изучение одной из раскрытых книг по истории алхимии.
- Но ты же говорил, что я создам совершенного воина.
- Ты приведешь его к этому. Но на твоем месте я бы не был так уверен, что это он.
- Sapristi. Ты не видел его схватку с оборотнем! Она была настолько молниеносна, что он даже ее не помнит. Он был безупречен.
- Совершенства не бывает, Луи.
- Но ты же мне говорил…
- Говорил и от своих слов не отказываюсь. Но согласится ли он сам стать совершенством ради тебя?
- Ему для этого нужно всего лишь избавиться от своей человеческой сущности.
- А что же дальше?
- Ты получишь меня.
В ответ на эти слова Алхимик рассмеялся, но смех его был скорее похож на карканье старой вороны.
- Ты, Луи, и так мой.
- Vraiment? - «Серьезно?».
- Да, я серьезно, Луи де Ланю, - Алансон сложил пальцы в замок. - Но, если ты так настаиваешь, я попытаюсь сделать его лучше. Я даю тебе три дня и три ночи. Обдумай и реши. Потом время будет уже не вернуть, - он усмехнулся. Усмешка его мне не понравилась.
Луи хотел что-то возразить, но смолчал, кивнул и, махнув, чтобы я следовал за ним, вышел.
- До встречи, вампир Вальд, - Алхимик на секунду разжал пальцы. - Величайший из величайших.
Удивительно, но Луи задумался. Обычно он трещал безумолку, рассказывая мне какие-то сплетни, а сейчас он затих.
- Луи, расскажи мне про Алхимика.
Он вздрогнул. Я наконец-то вернул его из мира мыслей.
- Генрих Алансон однажды меня спас. Он сказал, что придет время, и он потребует платы. Тебя, наверное, насторожило его имя. Алхимик полностью воссоздал свою родословную и выяснил, что он родственник Алансонов, - Луи усмехнулся. - С тех пор он считает себя, чуть ли не принцем крови. Ты хочешь спросить, что именно я ему должен?! Твои мысли мне прекрасно известны. Ты тоже научишься этому. Итак, вернемся к Алхимику. Он открыл мне будущее и предрек, что я создам вампира, который станет величием всего темного мира. Я не верил ему, - он покрутил в руках пустой бокал. - Не верил до того дня, пока ты не стал вампиром. Но сейчас его плата кажется мне слишком уж большой.
- И что же он хочет?
- Тебя, - Луи устало откинулся и закрыл глаза.
- Меня удивляет только одно, Луи, - он приоткрыл веки и посмотрел на меня. - Никто из вас даже не желает подумать, чего хочу я. Я принадлежу лишь самому себе. Ни тебе, ни Алхимику, а лишь себе.
- Я знаю, Вальд, знаю, - Луи задумался. - Алхимик дал мне время, оно истекает завтра. Думаю, принять решение должен ты сам.
Он поднялся и вышел, оставив меня у пылающего камина. Теперь пришло время мне ломать голову.
Я смотрел на огонь, и мои мысли, повинуясь ему, то возгорались, то потухали. Загадки всегда были моей слабостью, и эта тоже никак не хотела мне поддаваться.
Луи явился только с заходом солнца, когда мне пришло в голову неожиданное решение.
- Вальд, нам пора. Алхимик ждет.
Всю дорогу я молчал, Луи впрочем, и не пытался меня разговорить. Он чувствовал, мне нужна тишина.
Алхимик встретил нас, сидя в кресле, похожем на трон, подлокотники которого были в форме львиных голов.
- Вы все же пришли, - его уверенный взгляд мне не понравился.
- Да, Алансон.
- И что же ты решил?
- Я предоставил выбор самому Вальду.
- Я это предвидел, - Алхимик посмотрел на меня, взгляд его был холодным, как сталь меча Накио.
- Я мало вас знаю, - начал я, но Алансон остановил меня.
- Скажи сразу, что ты мне не доверяешь. Поэтому предугадать твои слова не так уж трудно. Тебе будет легче принять мое предложение, если Луи будет рядом. Так что я согласен на то, чтобы вы оба остались.
Я не был готов к такому повороту событий. В глазах Луи я прочел ответ.
- Если так… - Я медленно повернулся к Алхимику. - Думаю, Луи не будет против, если мы согласимся.
После этого наша жизнь изменилась. Алхимик был полон загадок, но мне не хотелось их разгадывать. Через неделю Алансон взял у нас по капле крови, еще через три дня он постепенно стал подготавливать нас. Тогда я не знал, что именно ждало нас впереди.
Несмотря на всю мою неприязнь, Алхимик вызывал у меня восхищение своей невероятной способностью манипулировать людьми. Мы слушались его, как собачонки. Он проверял нас на выносливость, координацию, умение быстро восстанавливать силы. Можно было подумать, что нам предстояло отправиться на другую планету. Способы нашей проверки удивляли меня. Алхимик не использовал ничего современного, он будто застрял в Средневековье.
И так продолжалось в течение года. В тот самый день, когда мы согласились на предложение Алхимика, он объявил, что мы оба превзошли все его ожидания, время нашего испытания прошло, и теперь мы готовы.
- Теперь пришло время для того, чтобы вы выполнили то, для чего я вас готовил весь этот год, - Алхимик усмехнулся, увидев любопытство на наших лицах. - Думаю, вы знаете, а в особенности ты, Вальд, что каждый алхимик в своей жизни жаждет получить философский камень.
Я утвердительно кивнул и добавил:
- Также каждому алхимику известно, что с его помощью можно завладеть всем миром.
- Ну, это небольшое преувеличение его способностей, - Алансон хохотнул и отпил вина. - Я же открыл совсем другую особенность философского камня. Он способен возвращать прошлое.
Друзья навечно
- Луи, пойми, он хочет использовать нас в качестве подопытных кроликов, - я не мог успокоиться после разговора с Алхимиком. Он предложил нам стать первыми путешественниками во времени, сам он отказался, сославшись на слабое здоровье и возраст.
- Но, Вальд…
- Да, я согласен, его предложение заманчиво и даже очень, но это не объясняет его издевательства над нами.
- Он подготавливал нас.
- Разве путешествия в прошлое должны быть опасны?! Мне кажется, он нас готовил не к этому, а к какой-то битве.
- Пусть даже и так. Ты разве не хочешь испытать свои силы?!
- Луи, прочти его мысли, узнай истинную сущность Алхимика.
- Думаешь, я не пытался?! Алансон - единственный, кто не поддался мне.
Но что-то в словах Луи мне показалось неискренним.
- В конечном счете, ты можешь и отказаться. Лично я очень хочу вернуться в свое время, прогуляться по улочкам Парижа, снова вернуться на Кэ-де-ля-Марин. Я бы жизнь отдал за это. Что ж, а ты… отказывайся, я не тяну тебя за собой силком.
- Как знаешь, - я вздохнул, - только я тебя не брошу.
- «Друзья навечно…»
Могу поклясться, что слышал эти слова, но уста Луи не шевелились. Возможно, моя способность читать мысли стала развиваться именно тогда.
И наши путешествия начались. Алхимик дал нам по медальону. Когда рубины в них начинали мигать, приходило время нам возвращаться.
Я был счастлив, видя детскую радость на лице Луи. Мы пробовали в разных частях света и весьма многим жителям прошлого попортили кровь. Так прошло два года. Я нашел старую карту и стал отмечать на ней те места, где мы бывали. С каждым новым путешествием мое удивление росло. Алхимик будто пытался попасть в цель, но каждый раз промахивался. Его поиски сужались, тревога моя росла.
- Луи, я должен тебя вечность дожидаться? - я не мог найти его. Перед лабораторией Алхимика меня что-то остановило. Меня невозможно было заметить, но я прекрасно видел, что происходило в комнате, и сердце мое сжалось. Луи принимал из рук Алхимика какое-то снадобье. По запаху я понял, это была теплая кровь, но в нее было что-то подмешано.
Почему я не остановил его? Почему? Почему мои ноги будто слились с полом?
Очнулся я только, когда Луи подошел к двери.
- А вот ты где? Я уже и не надеялся тебя найти.
- И уже, наверное, подумал, что я отправился без тебя.
- Луи, ты сегодня как никогда весел!
- В этом мне помог Алхимик.
- Может, он поможет еще раз и скажет, куда мы отправляемся на этот раз?
Алансон поймал мой взгляд, и страх завладел мной, глаза его смеялись.
Луи подхватил меня под руку.
- Наш путь лежит в Венецию, Вальд.
Войдя в зеркало, которое Алхимик использовал для перемещений, мы оказались на одном из многочисленных мостов Венеции.
Погода была неважной: штормовой ветер дул с лагуны и начинал моросить дождь. Аллеи Венеции обычно хорошо освещались, но только не сегодня. В темноте мы прошли мимо нескольких призрачных женских фигур, дрожащих от сильных порывов ветра.
Каждый камень мостовой, казалось, был покрыт каплями дождя, лес источал запах сырости и гниения. Каналы блестели в сумерках, ступени мостиков над ними лоснились. Низкие арки, под которыми мы проходили, немного закрывали нас, но призрачный свет от воды танцевал на карнизах крыш. Это была венецианская ночь ХVI века.
- Да, едва ли можно назвать Венецию твердой землей, - усмехнулся Луи. В некоторых местах темная вода начала накатывать на гравий дворов и площадей.
- Хороший же денек выбрал для нас Алхимик.
- В самый раз для нашего дела, - Луи загадочно улыбнулся.
- Я что-то пропустил?
- Ах, да, Вальд, я совсем забыл тебе сказать… - он замялся. - Алхимик на этот раз дал нам задание.
- И…
- Мы должны убить парочку оборотней и забрать у них один медальон.
Я резко остановился. Все стало на свои места. Вот, что искал Алхимик, а, может, он просто медленно подбирался к этому. И я испугался за Луи. Нет, я не боялся за его жизнь. Если он прожил без меня несколько веков, это что-то да значит. Нет, это был страх другого рода.
- Что с тобой? - он оглянулся, в его глазах было беспокойство.
- Что дал тебе Алхимик?
- Не пойму, о чем ты?
- Луи, стой! - он остановился и снова обернулся. - Ты никогда мне не врал, так что не пытайся сделать это сейчас. Скажи мне правду, Луи.
Он вздохнул:
- Хорошо. Алансон действительно дал мне кое-что, - увидев мой недовольный взгляд, Луи быстро зашептал. - Он сказал, что открыл что-то новое. Этот напиток должен помочь нам стать неуязвимыми для солнечного света.
- Невероятно! Ты так и не видишь, что Алхимик тебя использует. Зачем ему помогать нам? Он хочет тебя погубить.
- Ты не думал, что я сам хочу это сделать?! Мне надоела эта вечная жизнь. Быть бессмертным и с каждым годом видеть, как стареют и умирают дорогие тебе люди. Я проводил в вечность всю свою родню, Вальд. А моя невеста, узнав кем я стал, ушла в монастырь, я видел и ее смерть, Вальд. Это невыносимо! Вечная жизнь - это вечное одиночество…
- Что?! Луи, нет…
- Разве это не твои мысли?! Ты открыл мне глаза на жизнь в теневом мире. Теперь она мне противна, я ненавижу ее. Но все же я нашел в ней то, что искал всю жизнь… Вечность подарила мне тебя.
- Ах, да, друзья навечно…
- Друзья навечно мы
С тобой идем рука в руке.
- Стальной клинок и пистолет -
Это ведь мы с тобой.
- Вальд, ты говорил, что я никогда тебя не обманывал. Что ж, тогда я тебе расскажу кое-что. До того, как сделать тебя вампиром, я следил за тобой, я узнал о тебе все. Тогда после смерти родителей ты остался один и уже несколько месяцев проматывал наследство. Я следил за тобой несколько недель, изучил твои привычки. В ту ночь оборотень гнался за мной, но, сбившись с толку, он напал на тебя. Я выждал нужное время, а что было потом, ты и сам знаешь. Ты был мне нужен, ты и сейчас нужен мне. Прости меня, но тогда я спасал жизнь не только тебе, но и самому себе.
В тот момент я будто окаменел. Луи впервые открылся мне. Что это было? Знание? Предчувствие? Или что-то еще? Я должен был его возненавидеть, но не чувствовал ничего, внутри меня была лишь пустота.
- Луи…
- Знаю, ты великое множество раз раздумывал над тем, сделал ли ты правильный выбор в пользу жизни в тени. Ты не осуждал меня, но, как только твои мысли открылись мне, я почувствовал весь груз вины перед тобой.
- Луи, остановись, хватит. Еще немного и ты впадешь в истерику, - меня успокоила улыбка, заигравшая на его губах. - В конце концов, выбор сделал я, а не ты. Пусть даже это все и было подстроено. Мне, пока я тебя слушал, пришла в голову одна мысль. Ты хотел избавить меня от моей человечности, а тем временем сам становишься чересчур чувствительным.
Меня развеселило удивленное лицо Луи, но потом глаза его заискрились лукавством.
- Возможно. Но сейчас не об этом. Давай быстро покончим с заданием Алхимика и вернемся домой, мне не нравиться здешняя погода. Дождь всегда навевает на меня скуку.
Мы продолжили свой путь. Вокруг нас была лишь тишина. Дождь сменился туманом, ночь должна скоро смениться утром. Меня это насторожило, но мы были уже на месте.
Притон оборотней оказался мрачным домом на мосту. Оборотни никогда не отличались хорошим вкусом, этот дом не был исключением. Все внутри было в невероятном беспорядке, но вокруг было тихо. Дом был пуст. В подвале мы нашли то, что искали. Луи надел кожаную перчатку и вынул изумрудный медальон из столба дневного света, перехваченного особой конструкцией из зеркал.
- Солнце взошло, пора убираться отсюда.
Луи одобрительно кивнул.
- Согласен, а жаль, ведь я был бы не против убить парочку этих тварей.
Послышался какой-то шорох, по полу быстро прошмыгнула тень. И я услышал рычание за своей спиной.
Луи медленно вытащил из-за пояса револьверы, я же, последовав его примеру, аккуратно обнажил меч Накио. Теперь рычание слышалось со всех сторон. Они окружили нас.
- Что, черт возьми, происходит? - прошептал Луи.
- Tu l’as voulu, - «Ты этого хотел». - Я так понимаю, это именно те два-три оборотня, о которых говорил Алхимик?
- Судя по рычанию, их здесь не меньше двадцати. Как будем делиться?
- Как твои пистолеты?
- По семь в каждом.
- Итого четырнадцать. Думаю, десятерых слева тебе хватит.
- Значит, остальные десять справа твои.
Мы замолчали, погрузившись в тишину. Так мы стояли с минуту, пока Луи не взвел курки. Эти два одновременных негромких щелчка послужили сигналом. Первый оборотень кинулся на меня и тут же упал, разрезанный надвое. Второй упал с серебряной пулей в сердце. И так спина к спине мы вдвоем медленно продвигались к лестнице. Когда войско оборотней уменьшилось вдвое, другая половина растворилась в темноте.
- Луи, быстрее к выходу.
Поднимались мы так, что перепрыгивали через две ступеньки. Мы буквально пролетели через коридоры дома. Открывал я входную дверь, молясь, чтобы за ней нас не встретил солнечный свет. Но, как оказалось, логово оборотней находилось в той части города, где солнце появляется лишь на закате.
Но раздумывать нам было некогда. Луи побежал сквозь лабиринты переулков. Не знаю, была ли это роковая случайность или ошибка, но мы не там свернули и оказались в тупике.
- Sapristi! - Луи тут же резко развернулся, но я и так знал, что было за нашими спинами. Оборотни редко подкрадывались незамеченными.
Луи кинул мне изумрудный медальон.
- Я хочу, чтобы именно ты передал его ему.
- Ты сам это сделаешь.
- Courage, courage, mon ami! - «Не унывать, не унывать, мой друг!»
Я хотел ему возразить, но что-то потянуло меня сзади. Еще секунда, и я оказался в руках Алхимика. Я был в бешенстве, вырвался и вновь кинулся в зеркало. Но мне не удалось вернуться к Луи, переход был для меня закрыт. На меня смотрело улыбающееся лицо Луи. Он повернулся ко мне спиной, и я услышал его голос:
- Vaque la galere! - «Пусть же начнется!»
- Луи, нет! - я бился о невидимую стену. Но я прекрасно знал, почему он поступил так. Гордость, проклятая гордость не дала ему отступить и бежать от опасности.
Я видел все… Их осталось пятеро, потом трое. Луи был серьезно ранен и истекал кровью, а у него остался один противник, самый крупный из стаи, видно, вожак. И он быстро пробежал по стене, не давая Луи прицелиться. У моего друга остался еще один патрон, ведь он несколько раз спасал меня от нападок оборотней.
Оборотень атаковал, теперь Луи лежал, как некогда я, истекая кровью, его левая рука была разодрана. Раздался выстрел, оборотень напрягся, его левая лапа была в крови и под действием серебра превратилась в человеческую руку. Я заметил на предплечье татуировку в виде креста, подобного тому, что носили на своих одеждах крестоносцы.
Оборотень почувствовал что-то, прыгнул на стену и скрылся.
- Открой, открой мне дверь! - крикнул я Алхимику.
- Это не в моей власти, - но его усмешка говорила об обратном.
До меня долетел слабый шепот Луи:
- Voilà une belle mort… - «Вот прекрасная смерть…»
Но он все же нашел в себе силы и стал ползти к двери. Я сжал появившуюся из зеркала руку.
- Вальд, - прошептал Луи за зеркалом, и из-за крыш появилось солнце. - Друзья…
- Навечно… - в моей руке была лишь горстка пепла.
Оборотень
Я снял с шеи золотой медальон, оставшийся мне от матери. В нем легко поместилось то, что осталось от Луи.
- Луи не успел. Жаль, - подытожил Алхимик.
Я озверел и набросился на него.
- Это ты, ты его убил!
- Не сходи с ума, Вальд. Ты ведь сам все видел! Это же не я, в конце концов, натравил их на вас.
- Ты обещал ему, что он теперь неуязвим для солнечного света! - я сжал его шею, наслаждаясь тем, что в глазах Алхимика начал появляться страх. И вдруг меня будто осенило. Одной рукой я оторвал правый рукав с рубашки Алхимика.
- А как ты объяснишь это? - я чуть ли не рычал, на правом предплечье Алансона был крест. - Ты заплатишь за Луи!
- Ошибаешься, Вальд. Тебе нужен не я!
- Говори! - я стукнул его о стену.
- Тебе нужен мой брат Луций, - он начал задыхаться. - Луций Бенуа!
- А крест?! - я еще раз тряхнул его.
- Отпусти меня, и я все расскажу тебе, Вальд! - гнев мой немного угас, и я разжал пальцы.
Алхимик поправил на себе одежду, налил вина и сел в кресло возле камина, жестом предлагая последовать его примеру. Я, стиснув зубы, сел. Тогда он заговорил:
- Тебя удивят кое-какие детали моей истории, - Алансон, быстро взглянув на меня, закрыл глаза и продолжил. - В 1096 году папа Урбан произнес речь, призвав всех к походу на Иерусалим. И вот из всех уголков Европы двинулись отряды крестоносцев. Когда один из таких отрядов под предводительством Пьера Эрмита проходил через нашу деревню по пути из Труа, моему брату было двадцать, а мне два дня как исполнилось шестнадцать.
Я всегда был слабым и болезненным ребенком, тогда как Луций буквально пылал здоровьем и красотой. Но при всех своих достоинствах у него был огромный недостаток: Луций никогда не упускал случая, чтобы ни ввязаться в какую-нибудь авантюру и ни пуститься во все тяжкие.
И вот когда Эрмит произнес свою речь, Луций повернулся ко мне и сказал:
- Вот, Генрих! Вот то, что я ждал всю свою жизнь. Священная война против сарацин! Это же великолепно, Генрих.
- А, по-моему, - я попытался возразить ему, - это дурацкая затея. Брат, ты только взгляни на это войско. Одних оборванцев здесь не меньше половины.
- Ты не справедлив, Генрих. Пьер Эрмит великий человек. Разве где-нибудь объявлено, что запрещено бить язычников простолюдинам? Тем более, милый братец, за это мы получим не только место в Царствие Небесном, но и будем награждены несметными богатствами на земле.
Переубедить его уже было невозможно. А так как с детства я всюду следовал примеру своего красавца-брата, то я отправился к Эрмиту вместе с ним. Старый монах, бывший в прошлом рыцарем-неудачником, принял нас с распростертыми объятиями. Но, как оказалось, перед тем как стать настоящими крестоносцами, мы и сотни других таких же дураков должны будем выжечь себе раскаленным железом крест на правой руке и на левой груди, там, где сердце.
Мой брат с восторгом согласился с этим чудовищным предложением и со смехом выполнил его. Я же, еле выдержавший боль в руке, клеймить грудь наотрез отказался. Пьер Эрмит простил меня, сказав, что за это я заслужил себе клеймо не на тело, а на самое сердце. Крестоносца восхитил мой брат, и он высказал мне надежду на то, что я покажу свое презрение к боли в битвах. И мы двинулись на Валенсию. В лесах Испании наш отряд разделился на трое, что было огромнейшей ошибкой. Ночью на наш лагерь напала стая. Сначала мы подумали, что это волки, но... Впрочем, ты и сам знаешь, как выглядят оборотни. Нам удалось-таки прикончить двоих, и они отступили. Но, обернувшись, я увидел, что Луций ранен, вернее, укушен за левое плечо. Вот почему оборотни отступили, они решили вернуться потом, за моим братом. Так и вышло, через три дня они пришли вновь и забрали его. И я сбежал. Вернувшись в родную деревню, я ушел к местному колдуну. Это он сделал меня таким. Генрих Бенуа исчез, появился Алхимик. Когда мне исполнилось сорок, я понял, что жизнь слишком коротка, я так и не нашел средство, которое бы вернуло Луция. Тогда-то мне и посчастливилось создать эликсир Вечной жизни. Теперь ты знаешь все...
Алансон замолчал, но я понял, что ненавижу его, как и прежде. Хоть Алхимик и пытался помочь брату-оборотню, он, во-первых, уничтожил Луи, а, во-вторых, испытывал на нем свои эликсиры, заверяя в их действенности.
- Все же Луи добился своего, - наши глаза встретились. - Он избавил тебя от человеческого сердца. Теперь в тебе живет лишь ненависть, а она присуща всем существам теневого мира.
Демон Ночи
В тот же вечер я исчез из дома Алхимика. Пытаясь заглушить боль, я уехал в Венецию. Мне удалось найти дом оборотней, он все еще стоял на том же месте. Вокруг меня была лишь пустота и тьма. Тьма… Тьма!
Я прожил здесь год, впадая в крайности. Оборотни прозвали меня Демоном Ночи, но они постепенно исчезали из города, мой меч не щадил никого из них. Я искал лишь одного, истребляя оборотней полчищами. Мне нужен был лишь крест на правом предплечье.
Мои поиски были тщетны, Луция Бенуа не было не только в Венеции, но и во всей Италии. Демон Ночи, не обретя здесь покоя, исчез.
И я уехал во Францию. И здесь моим сердцем завладела боль. Я забыл обо всем: голод меня больше не мучил, ненависть ушла.
Здесь я прожил еще полгода, и Луи всегда был со мной. Я просто не мог найти в себе силы забыть его.
Но однажды, вернувшись к себе, я увидел Алхимика.
- Что ты хочешь? - годы даровали мне грубость.
- Хочу сделать тебе предложение.
- Не слишком ли много их было?
- Демон Ночи слишком горд, - наши взгляды скрестились. - Твоя слава растет. Луи гордился бы тобой.
- Не смей говорить о нем!
Алхимик отступил на шаг. Я наслаждался его мимолетным страхом.
- Я здесь не за тем, чтобы спорить с тобой. Предлагаю тебе стать моим учеником. Возможно, ты преуспеешь с философским камнем больше, чем я.
- Убирайся…
- Я буду ждать тебя. Ты нужен мне, Вальд. Нужен так же, как некогда был нужен Луи.
- Убирайся! - стол чуть не разлетелся под ударом моих кулаков. Но что-то все-таки упало и разбилось. По столу потекло вино из перевернутых бокалов.
- Меня уже нет. Но запомни, Вальд, только я смогу помочь тебе найти силы.
Моя злость не проходила, но через полгода я вновь оказался на пороге дома Алхимика.
Он ничуть мне не удивился. Постепенно я стал становиться алхимиком. Алансон обучал меня с самых азов алхимии. Он заставил изучить все свойства металлов, кислот, потом дело дошло и до ядов. Сера, медь, железо, олово, свинец, бура, мышьячная руда, реальгар, самородная киноварь, ртуть, ляпис, или иначе, адский камень, медный купорос, железный купорос, - все это я познал в совершенстве. Однажды я даже сумел создать золото.
Но главное - я познал философский камень. Получается он из очищенного золота - Солнца и чистого серебра - Луны, к которым надо добавить живое серебро - Меркурий. Подвергнуть их необходимо действию огня - Вулкана, который должен то усиливаться, то уменьшаться, что вызывает в этой смеси мощное развитие зачаточных свойств Венеры, и зримый результат этого свойства - регенеративное вещество, философский камень. Но необходимо обратить внимание на три цвета: черный, белый и красный. Последний указывает на образование философского камня.
Весь этот процесс чередования смерти с воскрешением, через которое, согласно древней философии, должно пройти всякое произрастающее вещество, чтобы воспроизвестись.
С головой уйдя в науку, я пытался забыться, найти силы забыть. И мне это удалось.
Так продолжалось пять лет. Пока однажды я не проснулся от рычания в моей комнате. Луи приучил меня, ложась спать, не забывать класть рядом заряженный револьвер, но для меня привычнее был меч.
В ту ночь ни один оборотень не избежал своей участи. Но последний успел мне рассказать кое-что, и ненависть вновь ожила в моем сердце. Их послал Алхимик.
Что ж, я предвидел нечто подобное. И мне вдруг открылся смысл того, что случилось за день до этого.
Алхимик позвал меня.
- Я хочу исправить ошибку, Вальд, - у него в руках был какой-то шприц. - Это сыворотка с кровью оборотня. Смешавшись с твоей кровью, она мутирует, и солнечный свет тебе будет не страшен.
Я обещал подумать, а он натравил на меня оборотней.
Дом Алхимика сгорел дотла, а я покинул Лион. Я устал от Европы, от ее предательства, боли, ненависти. Расставание было облегчением. Да, я уехал. Путь мой лежал на Восток. Меня ждала великая Россия.
Удивительно, как много имя страны, да именно имя, может рассказать о ее подданных.
Испания говорит о страсти, эмоциях, сразу вспоминается коррида, кастаньеты. Италия подобна ей, но более утонченная. Франция же - воплощение любви, изысканности, роскоши. Англия не существует без торжественности, неторопливости и галантности. Россия же полна гордости, любви к родине. Другой такой страны нет нигде, она неповторима. Россия сразу же завладевает вашим сердцем.
Следующие пять лет пролетели незаметно. Все это время я не переставал испытывать философский камень и заметно продвинулся в своих опытах. Теперь я мог находиться в прошлом веками, в то время как настоящее не двигалось с места.
Я купил небольшой дом возле парка в Москве и приобрел нового друга. Как-то ночью он сам нашел меня. Мариц стал моим незаменимым спутником на пару ближайших веков. Он был невероятно умным вороном. Его быстрые крылья не раз спасали меня от опасности.
XII век подарил мне великолепного ученика и учителя. Эжен был алхимиком. Он был молод, но уже изведал многое. Я по сравнению с ним казался ребенком. За свои двадцать пять Эжен видел много смертей. В десять лет он видел смерть собственных родителей и пятилетней сестры от рук врагов во время одной из войн. Эжен пережил и позор, и плен, но он сумел достичь уважения хозяев и вернулся во Францию свободным и довольно богатым человеком. Но душа его была пуста, была мертва.
Мы были похожи, и я сразу открылся ему. Эжен понял и принял меня, пообещав сохранить мою тайну. Я жил у Эжена и почти каждую ночь слышал, как он плакал. И я завидовал ему, ведь слезы облегчают душу, а мои осушили века. Я плакал в последний раз лишь в прошлой жизни и уже забыл, как это делается.
Эжен Труильи вскоре достиг таких высот, что в Жинье, небольшом городке, где мы жили, его прозвали кудесником, а через несколько лет к его имени прибавилось маленькое «де».
И в один из дней на пороге дома Эжена де Труильи оказалась совсем еще юная девушка. Ей некуда было идти, хозяйка выгнала ее на улицу, обвинив в том, что та соблазнила ее мужа. А на самом деле все было совсем наоборот. Эжен принял и ее, даже не смотря на то, что тело ее уже хранило тайну.
Луиза была тихой и милой девушкой. Постепенно ее мысли открылись мне. Я понял, что именно она сможет излечить душу Эжена.
Я постепенно стал внушать Эжену, что Луиза нужна ему. Но он был непреклонен, сердце его было замкнуто. Эжен знал, что она ждала ребенка, и жалел ее.
Но все же с каждым днем его жалость перерастала в привязанность, к моей великой радости. А когда на свет появился маленький Карл, сердце Эжена, наконец-то, растаяло.
Мое время истекало, я стал лишним. Эжен был счастлив, я увидел его таким. Я больше был не нужен ему. Я ушел на рассвете, искренние слезы Луизы тронули меня. Я поцеловал маленького Карла в лоб, и Эжен со слезами на глазах поблагодарил меня за дарованную крохе защиту. К счастью он знал не все. Поцелуй вампира - это непросто знак защиты, это клеймо принадлежности. С этого момента Карл является моей собственностью, я могу выпить его кровь или сделать из него вампира. Такова оборотная сторона нашей сущности.
Вокруг меня снова были тишина и одиночество. Один век сменил другой. В начале XVI века я оказался в городке Сент-Реми в Провансе. Мне на глаза как-то попался десятилетний мальчуган. Мы долго изучающе разглядывали друг друга, а потом он вошел ко мне в тень и сказал:
- Остерегайтесь зеленых глаз, мсье. Помните, они принесут вам не только счастье, но и невыносимое горе, которое убьет вас, когда ночь перестанет быть днем.
Спустя десятилетия я узнал, что этого мальчика звали Мишель де Нотрдам. Это был знаменитый Нострадамус.
Да, не мало великих людей я повидал, спас многих, иногда пытался изменять историю. Но мне всегда чего-то не хватало. Боль потери немного утихла, осталась лишь тоска. Я ждал чего-то и искал.
Настал день, когда из моей жизни исчез Луи. Прошло почти пятнадцать лет в настоящем, я же к тому времени прожил намного больше. Я вернулся в современность. В Москве был теплый летний вечер, медленно переходящий в ночь. Воздух был полон жизни, в нем не было и капли тишины, а лишь суета муравейника. Люди вокруг меня не знали отдыха, каждый из них спешил куда-нибудь.
И мой взгляд скользнул по одной из витрин. Сквозь хрупкое стекло какого-то музыкального магазинчика я увидел девушку. Она была другой. Словно легкое дуновение ветерка из далеких времен. Мне не оставалось ничего другого, как войти.

@темы: Сборник, Рассказы